БЛАГОЧЕСТИЕ
id090Благочестие – это стремление души по мере своих сил пребывать в истинной
вере посредством хранения
заповедей, упражнения во всех
добродетелях и соблюдения
богослужебного чина. Тщетно надеется нерадеющий о благочестии на преображение и освящение,
спасение и оправдание. Тем временем благочестивый успешно шествует по пути духовного преуспеяния, доколе не придёт «в единство веры и познания Сына Божия, в мужа совершенного, в меру полного возраста Xристова» [
Ефес. 4.13]. Благочестием на духовном небосклоне просияли все святые праотцы и
пророки,
апостолы и пастыри,
подвижники и
мученики.
Неотъемлемым свойством истинного христианского благочестия и свидетельством живой
веры является
страх Божий. Именно этот страх склоняет к исполнению
заповедей и отвержению всякого самочиния, побуждает остерегаться дел беззакония, а прельщённого
грехом немедля нудит к
покаянию. Именно
страх Божий благоприятствует скорейшему врачеванию души и умножению в ней
благодати, а последняя влечёт ещё усерднее подвизаться на поприще
добродетели. Оттого ревнителей благочестия иначе называют боящимися
Бога. Упражняющий себя в благочестии посвящает
молитве не только известные часы дня, но силится
верой пребывать в
Божьем присутствии непрестанно;
постится не только по уставу, но и когда имеет нужду противостоять хотениям повреждённого
грехом естества; творит милостыню не от случая к случаю, но усердствует о
милосердии всегда и ко всем созданиям; стремится быть
смиренным не только по наружности, но употребляет усилие даже в помышлениях своих не надмеваться над другими и всечасно вожделевать лишь
славы Божьей. По мере утверждения в этом благочестном делании
христианин оставляет все стяжания
мира и ревнует единственно о том, как благоугодить Господу и ничем не оскорбить
Святого Духа Божия [
Ефес. 4.30]. Восшедший на эту ступень духовного преуспеяния именуется угодником
Божьим, ибо в повиновении Господу движим уже не страхом и самопринуждением, но доброй волей и горячей
любовью. Так шествие благочестивого ко
Xристу, зачинаясь и совершаясь под
мудрым водительством страха, венчается богоугодным житием, исполненным всесвятой
любви, изгоняющей страх [см.
1 Ин. 4.18].
Однако путь этот, разумеется, многотруден и тернист, ибо благочестие
христианина постоянно подвергается многим
искушениям: лукавый враг не только пытается отклонить от пути благочестия, но и коварно покушается исказить самую её суть. Поначалу древний змий внушает небрежение об отдельных
грехах, влагает
помыслы об оставлении
покаяния, подстрекает к нерадению в личном и
соборном богослужении, удерживает от частого хождения в храм, подущает приобщаться
Святых Тайн лишь по великим праздникам. Кто, следуя совету опытных и гласу своей совести, трезвенствует душою и не приемлет лукавых внушений, тот избегает сетей нерадения и лености. Однако, тогда недремлющий супостат опутывает труженика новыми тенетами: не препятствуя делам благочестия открыто, он срастворяет их с помышлениями высокоумия и самомнения. Кто не противоборствует этим приражениям, тот мало-по-малу обретает душевное устроение
фарисея: довольствуется лишь наружным участием в
богослужении, ибо руководится одной мнимой праведностью внешнего человека; на совершение благих дел подвигается не
страхом Божьим или
любовью, но человекоугодием; личную
молитву совокупляет с
грехом превозношения;
молитвословя в доме
Божьем, препобеждается желанием людской похвалы; даже
подвижнические и
покаянные труды, позабыв о
примирении с Богом, оскверняет страстью самоутверждения. Такое благочестие, сохраняющее лишь личину богопочитания, но отрёкшееся силы его [см. 2 Тим. 3.5], низводится до степени внешней обрядовости и теряет своё спасительное значение.
Дабы в делах благочестия охраниться от «закваски фарисейской», воинствующему под Xристом надлежит трезвиться и не увязать в сетях собственного лжеумствования, но непрестанно просвящаться наставлениями Священного Писания и духоносных Отцов, подмечать и отревать совращающие с правого пути помышления, памятуя о том, что его призвание не в стяжании преходящих венцов и земной, суетной славы, но в восхождении к богообщению и несомненному спасению, которые наследуют лишь облечённые в одежду истинного благочестия.
