[О священных образах]
Служение идолам вошло в мир не открыто и не вдруг, но, по написанному, объятый неизбывной скорбью отец сотворил образ своего безвременно ушедшего сына, а некие из прежде живших правителей, уловляясь страстью славолюбия, поставляли свои изображения на высоких городских столпах и в знаменательных местах, повелевая украшать [их] хвалительными надписями, а порой – совершать им воскурения и возлагать пышные [венцы]. И [вот], от сего вздорного и бесчинного обычая люди обратились к почитанию демонов и так называемых исполинов, узревая которое, Всевышний по [Своей] неизречённой и недомыслимой премудрости посредством Моисея заповедал дому Израилеву не делать себе вовсе никаких изображений ни в городах, ни на стенах жилищ [Втор. 4.16], хотя и повелел, [руководясь] глубоким намерением, изготовить двух золотых херувимов и установить их на ковчеге [завета] [Исх. 37.7-9]. <…>
Однако мы почитаем образы святых соразмерно [их] святости и во имя Виновника сей святости – во хваление Богу и в воспоминание их добродетелей, и не простираемся мыслью за [оные] пределы. А пресвятому образу божественной присносущной [Ипостаси], дарованному Господом благочестивому Авгарю, поклоняемся как Самому воплощённому Слову. Взирая на те же рукотворные [образы] в храмах и поклоняясь им, припадаем ко Xристу и молим о [нашем] спасении Того, Коий ради [служащих Ему] рабов воспринял меру и образ раба, удостоив [нас искомого] по [Своему] неизглаголанному смирению. Данный же нам всеблагодатный образ пресвятой Девы Богородицы, согласно повествованию о неотступно умоляющих [её] блаженных апостолах, почитаем превыше всех святых и поклоняемся ему как подобию Матери Господа, молясь о ходатайстве за нас пред Тем, Коий воплотился от неё.